НАУЧНАЯ ОНТОЛОГИЯ В НЕОРАЦИОНАЛИЗМЕ Г. БАШЛЯРА

Соколова Лариса Юрьевна

Французский неорационализм, долгое время развиваясь обособленно от других течений в философии науки ХХ в., выдвинул оригинальные концепции, в которых на первом плане стояла онтологическая, а не методологическая, как, например, в логическом эмпиризме, проблематика. Но, также как неопозитивизм, неорационализм обращался к науке не с целью решения общих философских вопросов. К примеру, он не создал своей философской космологии, как Уайтхед, и достаточно осторожно поднимался от анализа наук к исследованию духовной деятельности вообще, которая является источником наук и соответствующих образов мира, – этим путем шли, в частности, неокантианская и феноменологическая философия науки.
Своеобразие неорационализма состояло в том, что задолго до поворота к истории в англо-американской философии науки, он создал историческую эпистемологию, в которой соединились национальные традиции рационализма и историзма. Следуя последней, идущей во французской философии науки от Конта, неорационализм критически отнесся к нормативизму, ориентированному на поиск методологических предписаний, совокупность которых составляет научную рациональность. Башляр подчеркивал историчность норм науки и ставил задачу воспроизведения ходов науки в их множественности и исторической реальности. В этом, с одной стороны, его стратегия являлась регионалистской, ставящей акцент на индивидуальных особенностях конкретных наук. Башляр полагал, что философия должна быть открытой наукам, принять их нормы в действительном многообразии как данность и не пытаться создавать «общий рационализм». Поэтому башляровская эпистемология – это «региональный рационализм», который требует тщательного исследования отдельных регионов – научных дисциплин. Но, с другой стороны, философ прибегал и к генералистской стратегии, устанавливал связи между науками, находя общее в их методах и онтологии.
По Башляру, история знания свидетельствует о различии миров, создаваемых на разных этапах его развития. Это различие связано, во-первых, с внутренне присущими мышлению, разуму, особенностями, в частности, с его критической склонностью, творческим порывом к созданию нового и отрицанию старых схем. Во-вторых, объективно существующая материя оказывает разуму «сопротивление» и тем самым стимулирует дальнейшее продвижение мысли. Таким образом, разум и материя – две составляющие научного рассуждения, взаимодействие которых является источником раз от раза меняющегося представления о мире. При этом решающую роль философ отводил разуму. Башляровская история разума возникла в русле тенденции историзации теории познания, которая прослеживалась во французском критицизме, особенно у Л. Брюнсвига. Но, в отличие от последнего, Башляр писал не о внутренней диалектике мысли, но о позиции разума по отношению к материальной природе.